Дырка для ордена - Страница 95

– А как же? Только и не иначе.

– Тогда садитесь.

Сергей, непроизвольно дернув щекой, рывком вскинул тело на высокую подножку.

В машине он увидел мужчину лет пятидесяти, одетого в теплый, на меху бушлат с потертыми полковничьими погонами. Лицо у него было полное, но страшно усталое. И не очень тщательно выбритое.

Это же, по легенде, что получается? Утомленный службой офицер, не в силах побороть природной страсти, ловит клиентов с помощью уличного сутенера?

– Здравствуйте, Арсений Николаевич. Рад вас, наконец, видеть. Ох и заставили вы нас поволноваться. Нет, сами представьте. Получаем мы из Нью-Йорка сообщение, копию вашей кассеты (великолепно сделано, хочу заметить), а потом – ничего. Пропал человек, будто его и не было..

– Простите, с кем имею честь, – стараясь, чтобы его голос звучал посуше, осведомился Тарханов. Он испытал к новому своему «хозяину», как он понимал складывающуюся систему отношений, неожиданную неприязнь. Ну, чего ради в центре Москвы косить под боевого офицера-фронтовика? Если даже и вправду служишь в гарнизоне, так остальные приколы явно лишние.

Меру знать нужно.

– Ах, простите, забыл представиться. Полковник Савичев. Валерий Валентинович. Я так был обрадован вашим появлением, что даже забыл об этикете..

Настолько внешность полковника не гармонировала с избранным им тоном, что Тарханов не выдержал.

– Послушайте, полковник, ну зачем вы дурака валяете? – несколько даже устало спросил Сергей. – Я ведь не из тех. С восемнадцати лет служу. Есть о чем говорить – говорите, нет – у меня другие занятия найдутся. И маскировка у вас, должен заметить, безвкусная.

– Ладно, вы правы, – полковник тоже посерьезнел. – Не будем валять дурака. Просто мне хотелось посмотреть, что вы за человек. Я ведь о вас совершенно ничего не знал, кроме очень краткой информации от Игоря Викторовича. Признаюсь, испытывал некоторые сомнения. Вам, должно быть, понятные. Что же касается маскировки – поработаете в Москве с нами, еще и не то придумывать станете.

– И вообразили, что, глядя на ваше кривляние, проникнусь почтением? Так вы ошиблись. Я человек грубый, не слишком воспитанный и совершенно лишенный склонности к чинопочитанию.

Машина в это время уже неслась по Таганке в сторону выезда из города.

– Хорошо, Арсений Николаевич. Все прошлое – забыли. Хотя резкость ваших слов мне неприятна. Просмотрите вот это. Перед серьезным разговором.

Тарханов раскрыл коричневую кожаную папку и прочитал княжеский рескрипт о производстве в чин полковника и награждении званием Героя и орденом Святого Георгия.

– Все понял, спасибо. В смысле – «Служу Отечеству!». И что дальше? Теперь уж точно можем разговаривать на равных.

– Теперь – не торопитесь. Спокойно порадуйтесь, и все. Остальное – чуть позже. Скажу честно – хотел бы оказаться сейчас на вашем месте. У меня, как видите, служба идет хуже.

Сергей не столько радовался, сколько раздумывал, что за всем этим последует.

Наконец машина въехала через хорошо охраняемый КПП на территорию обширного городка, поближе к воротам похожего на дачный поселок, но на опытный взгляд – совершенно военного объекта. Хотя бы потому, что Тарханов заметил несколько полос проволочного заграждения, делящего территорию на локальные зоны, не слишком тщательно замаскированные бункера с пулеметными амбразурами, а в глубине территории многоэтажный корпус синего стекла, возле которого рассредоточенно стояли несколько бронетранспортеров последней модели.

Насколько он мог судить, все это более всего напоминало базу примерно бригадного масштаба или окружной военно-учебный центр.

«Вихрь» зарулил на стоянку позади неразличимо похожего на остальные в этом квартале кирпичного домика.

Савичев пригласил Тарханова войти.

Как Сергей и ожидал, на первом этаже, в большой, жарко натопленной комнате, был накрыт обеденный стол. На двоих.

Разделись, сели, выпили по рюмке холодной водки, начали с густых мясных щей.

Далеко не банкет, поскольку, кроме поданного вестовым с сержантскими погонами первого, на столе стояли только селедочница и тарелки с хлебом, солеными помидорами и капустой.

Чтобы много о себе не воображал новоиспеченный полковник. Или другого на здешней кухне просто не готовили.

– Так все же? – спросил он, опрокинув вторую без тоста.

– Вы ешьте, ешьте, – ответил Савичев. – Что за манера гнать лошадей? Я так уже сутки ничего не ел и не пил.

– Неужто и столичным полковникам приходится в таком режиме службу нести?

– Что вы о столичной службе знаете? – огрызнулся Савичев. – Я б, может, с большим удовольствием тоже в нормальном гарнизоне послужил. Хотя бы и командиром полка.

Тарханов ему поверил. Так не сыграет «паркетный шаркун», как выражались в старое время.

Когда хозяин насытился первым блюдом и велел подавать второе, тушеную свинину с картошкой (ну, точно из офицерской столовой), Тарханов, ковырнув вилкой, свою тарелку отодвинул. После вчерашнего ужина в ресторане – не идет.

Закурил и стал смотреть, как ест хозяин. На самом деле оголодал человек. Чем же они тут вправду занимаются. Не война чай. А может быть, и война, кто их знает..

– Значит, так, Арсений Николаевич, – сообщил Савичев, после волокнистого мяса воспользовавшись вместо зубочистки спичкой и начав отхлебывать кофе из большой фарфоровой кружки. – Должность вам сейчас предлагается чисто солдатская. Готовы послужить на благо Отечества, сообразно своим личным способностям? Чины ваши останутся при вас, но сейчас – рядовым.

– Рядовым, это в смысле как? В строевой роте, наподобие разжалованных декабристов, или несколько иначе?